В Берлине в немецком историческом музее проходит выставка "Гитлер и немцы" с подзаголовком "Единый немецкий народ и преступления". Сама формула "единый немецкий народ" была изобретена нацистами. Выставка, судя по пресс-конференции, на которой присутствовали съемочные группы многочисленных телеканалов, а также радиожурналисты и корреспонденты основных газет, вызвала огромный интерес в немецком обществе. Тема выставки "Гитлер – как воплощение народного идеала спасителя нации".
У выставки нет информационного повода. Она – продолжение давно ведущейся в немецком обществе работы по развенчанию и анализу преступлений национал-социализма. Подобные выставки по-прежнему вызвывают сопротивление отдельных лиц, – правда теперь только из страха, что такая демонстрация ярко визуализированного нацистского мифа будет способствовать возбуждению новых симпатий как к фигуре Гитлера, так и к его режиму.
Новая выставка, однако, существенно отличается от своих многочисленных предшественниц. Здесь, помимо личности фюрера, важный акцент сделан на народе, на немцах, ждавших после Первой мировой войны, как и многие другие народы Европы, своего спасителя и нашедшие его в Гитлере, талантливо угадавшем страхи и чаяния масс, которые были во многом и его собственными страхами и чаяниями. Выставка показывает, как еще с 1923 года начала расти народная любовь к "спасителю нации", как она культивировалась. В новой экспозиции можно увидеть письма детей Гитлеру, написанные за много лет до прихода его к власти. Выставка разоблачает послевоенный миф, согласно которому поколение 1968 года получало от своих родителей ответ на все вопросы о том времени – это все Гитлер! Это все он!
А еще экспозиция, авторами которой являются историки Симоне Эрпель и Ханс-Ульрих Тамер вызывает у современного аудиториивопрос: "А как бы я вел себя в подобных обстоятельствах?" Выставка показывает, как нацистская пропаганда всеми возможными средствами лепила из Адольфа Гитлера спасителя нации, как она утверждала мнимое единство немецкого народа. Народная общность существовала только для борьбы с общими врагами: еврейством, коммунистами и социалистами. В остальном же нацисты опирались на ими же созданную сложную иерархию, наглядно представленную на выставке моделями униформ. Различия видны даже в выборе сукна: самого грубого для армии, и тонко обработанного - для бонз.
Выставка посвящена только немецкой диктатуре и лишь намеком – итальянскому фашизму: мы видим бюст Муссолини, которым восхищался Гитлер. И все же один экспонат задевает тему возможных будущих исследований и выставок – "Гитлер и Сталин". В экспозицию включен созданный в 1989 году в восточном Берлине фотоколлаж Вольфганга Яниша "Гитлер и Сталин. Родственные души", представляющий двух диктаторов как массовых убийц.
О возможности сравнения Гитлера и Сталина и их режимов в интервью Радио Свобода говорит один из кураторов выставки историк, доктор, профессор Ханс-Ульрих Тамер:
– Это всегда было притягивающим и соблазнительным – провести сравнение двух диктатур и двух диктаторов, при том, что сравнение вовсе не означает уравнивание. Наша выставка показывает, что широкие слои немецкого общества, его различные группы с той или иной интенсивностью абсолютно зряче участвовали в воцарении, радикализации нацистского режима – вплоть до создания политики уничтожения всех его противников. Уже в названии "Гитлер и немцы" видна наша концепция. О самом Гитлере мы знаем практически все, и сегодня можем определить его весьма точно. Что касается Сталина, о котором я не могу говорить с той же определенностью, то для исследований его личности и воздействия на советский народ до сих пор есть препятствия в виде несвободы пользования всеми архивами.
Общее у двух режимов – это установление абсолютного господства со все увеличивающимся (а в случае СССР с быстро достигнутым) доминированием одной партии над государственными механизмами, и особенно в угнетении и уничтожении основных прав и свобод граждан. Различия можно увидеть в месте и роли идеологии. Сталина дополнительно отличало то, что можно назвать его паранойей – глубочайшее недоверие и подозрительность ко всем. У Гитлера это тоже было в известной степени, но Гитлер никогда не отдавал приказов уничтожать всех, кого он в чем-либо подозревал, или тех, кому он не доверял. Разница существенная.
Наиболее спорным пунктом для возможного сравнения является политика уничтожения людей обеими диктатурами. Спор – о допустимости такого сравнения вообще и степени возможности такого сравнения. Я не могу сказать, что оба режима и их действия находилисьв этом вопросе в причинно-следственной связи – такую версию невозможно подтвердить. Но я замечу только, что при сталинских массовых убийствах играли роль такие обстоятельства, что Сталин, желая уничтожить определенные социальные группы, мог позволить себе просто обречь их на голодную смерть. Доминантой у национал-социалистов была организация бюрократической машины уничтожения, в результате чего были созданы механизмы уничтожения, которые были существенно более технизированными и бюрократизированными. Но я хотел бы , конечно, чтобы когда-нибудь стала возможна и была организована подобная выставка, посвященная и Сталину.
Радио Свобода
У выставки нет информационного повода. Она – продолжение давно ведущейся в немецком обществе работы по развенчанию и анализу преступлений национал-социализма. Подобные выставки по-прежнему вызвывают сопротивление отдельных лиц, – правда теперь только из страха, что такая демонстрация ярко визуализированного нацистского мифа будет способствовать возбуждению новых симпатий как к фигуре Гитлера, так и к его режиму.
Новая выставка, однако, существенно отличается от своих многочисленных предшественниц. Здесь, помимо личности фюрера, важный акцент сделан на народе, на немцах, ждавших после Первой мировой войны, как и многие другие народы Европы, своего спасителя и нашедшие его в Гитлере, талантливо угадавшем страхи и чаяния масс, которые были во многом и его собственными страхами и чаяниями. Выставка показывает, как еще с 1923 года начала расти народная любовь к "спасителю нации", как она культивировалась. В новой экспозиции можно увидеть письма детей Гитлеру, написанные за много лет до прихода его к власти. Выставка разоблачает послевоенный миф, согласно которому поколение 1968 года получало от своих родителей ответ на все вопросы о том времени – это все Гитлер! Это все он!
А еще экспозиция, авторами которой являются историки Симоне Эрпель и Ханс-Ульрих Тамер вызывает у современного аудитории
Широкие слои немецкого общества, его различные группы абсолютно зряче участвовали в воцарении, радикализации нацистского режима – вплоть до создания политики уничтожения всех его противников
Выставка посвящена только немецкой диктатуре и лишь намеком – итальянскому фашизму: мы видим бюст Муссолини, которым восхищался Гитлер. И все же один экспонат задевает тему возможных будущих исследований и выставок – "Гитлер и Сталин". В экспозицию включен созданный в 1989 году в восточном Берлине фотоколлаж Вольфганга Яниша "Гитлер и Сталин. Родственные души", представляющий двух диктаторов как массовых убийц.
О возможности сравнения Гитлера и Сталина и их режимов в интервью Радио Свобода говорит один из кураторов выставки историк, доктор, профессор Ханс-Ульрих Тамер:
– Это всегда было притягивающим и соблазнительным – провести сравнение двух диктатур и двух диктаторов, при том, что сравнение вовсе не означает уравнивание. Наша выставка показывает, что широкие слои немецкого общества, его различные группы с той или иной интенсивностью абсолютно зряче участвовали в воцарении, радикализации нацистского режима – вплоть до создания политики уничтожения всех его противников. Уже в названии "Гитлер и немцы" видна наша концепция. О самом Гитлере мы знаем практически все, и сегодня можем определить его весьма точно. Что касается Сталина, о котором я не могу говорить с той же определенностью, то для исследований его личности и воздействия на советский народ до сих пор есть препятствия в виде несвободы пользования всеми архивами.
Общее у двух режимов – это установление абсолютного господства со все увеличивающимся (а в случае СССР с быстро достигнутым) доминированием одной партии над государственными механизмами, и особенно в угнетении и уничтожении основных прав и свобод граждан. Различия можно увидеть в месте и роли идеологии. Сталина дополнительно отличало то, что можно назвать его паранойей – глубочайшее недоверие и подозрительность ко всем. У Гитлера это тоже было в известной степени, но Гитлер никогда не отдавал приказов уничтожать всех, кого он в чем-либо подозревал, или тех, кому он не доверял. Разница существенная.
Наиболее спорным пунктом для возможного сравнения является политика уничтожения людей обеими диктатурами. Спор – о допустимости такого сравнения вообще и степени возможности такого сравнения. Я не могу сказать, что оба режима и их действия находилисьв этом вопросе в причинно-следственной связи – такую версию невозможно подтвердить. Но я замечу только, что при сталинских массовых убийствах играли роль такие обстоятельства, что Сталин, желая уничтожить определенные социальные группы, мог позволить себе просто обречь их на голодную смерть. Доминантой у национал-социалистов была организация бюрократической машины уничтожения, в результате чего были созданы механизмы уничтожения, которые были существенно более технизированными и бюрократизированными. Но я хотел бы , конечно, чтобы когда-нибудь стала возможна и была организована подобная выставка, посвященная и Сталину.
Радио Свобода