Легко понять чувства тех, кто возлагает сегодня цветы к памятнику Расулзаде, будучи репрессированным и обездоленным не признающими его казнокрадами
28 мая – День основания Азербайджанской Демократической Республики, первой на исламском Востоке, просуществовавшей всего двадцать три месяца в 1918-1920 годах.
Сегодня, в этот главный по сути праздник страны, демократическая общественность воздает почести памяти Мамед Эмина Расулзаде, которому нет ни памятника, ни музея в столице государства, основателем которого он является... Нет даже улицы его имени в центре столицы. Дело не в том, что власти независимого Азербайджана, легко и быстро распиливающие сотни миллионов и миллиарды, не могут изыскать сто или двести тысяч на памятник. Ведь для присвоения имени улице даже особых денег не требуется. Это принципиальная позиция. Такой алогизм и аморализм тех, не помнящих родства, кто пользуется плодами борьбы и трудов Расулзаде никого не удивляет и не возмущает уже давно. Понимающие люди, среди которых нет никого из власти, просто едут в этот день в поселок Новханы под Баку, откуда родом Расулзаде, терпеливо, даже равнодушно объезжая перекрытые дороги, преодолевая помехи, устроенные полицией, чтобы возложить цветы к подножию скромного, - в позднесоветском стиле, - памятника отцу азербайджанской независимости и демократии. Памятник этот поставлен лет двадцать тому назад, еще до возвращения Гейдара Алиева во власть. Сегодня к памятнику пришли две-три тысячи людей. В прошлом году было полторы-две, а в 2009 в разы меньше.
Каюсь, побывав один раз в Анкаре, я посетил мавзолей Ататюрка, а вот до могилы Мамед Эмина Расулзаде доехать не удалось. Не получилось, не хватило времени, организованности. Однако как-то раз и мне довелось коснуться памяти Расулзаде, увидеть материальные свидетельства его деятельности в эмиграции.
Это было в бакинском отеле Park Inn, где открылась однодневная выставка документов, связанных с жизнью и деятельностью азербайджанской эмиграции советского периода. Всего на выставке было собрано более двух сотен документов – журналов и газет, изданных в Европе, а также фотографий и видеоматериалов.
На столах, поставленных в виде большой буквы «П» было разложено множество номеров журналов, которых издавала азербайджанская эмиграция – знаменитый «Azərbaycan», «Odlu yurd» («Страна огней»), «İstiqlal» («Независимость»), «Qurtuluş» («Избавление»), «Prometey» («Прометей»), «Kafkasiya» («Кавказ»), «Mücahid» («Моджахед») на азербайджанском, «Объединенный Кавказ» и «Северный Кавказ» на русском, «Татарский рочник» (ежегодник) на польском языках.
Мое внимание привлекла ксерокопия документа, датированного 1929 годом, на польском языке, какого-то министерства Польши, название которого перевести я не смог. На документе с грифом «Тайно» и исправлениями ручкой по машинописным строчкам речь шла о нашем соотечественнике, о разрешении ему пройти курс обучения, - какого? - и выделении ему стипендии за подписью директора департамента Суходольского. Неведомая судьба неизвестного соотечественника в неведомом секретном документе, найденном в польских архивах известным историком-исследователем Насиманом Ягублу, который специализируется на истории АДР... Кем этот человек был, где родился, чему учился, чем занимался и жил, где умер или убит?..
Разные и разноцветные, хорошо и не очень сохранившиеся номера журналов, датированные 1928, 1929, 1931, 1954, 1955 годами, и более многочисленные и хорошо сохранившиеся, датированные шестидесятыми и семидесятыми годами прошлого века, изданные старым арабским алфавитом и латиницей, в разное время, в разных странах – Турции, Польше, Франции и Германии, наглядно демонстрировали, куда забрасывала нелегкая эмигрантская судьба издателей и авторов журналов. Измятые, стершиеся до ветхости страницы казалось, источали аромат этого почти неизвестного нам, их потомкам прошлого, хранили отзвуки безмолвной, но от этого не менее жестокой, жесточайшей борьбы.
Эти старые, ветхие, а также хорошо сохранившиеся страницы наглядно показывали, что и после «окончательной и бесповоротной победы социализма и советского строя в СССР» лидеры азербайджанской политической эмиграции не сдались, не потеряли веру в азербайджанскую независимость. Заклейменные у себя на родине «предателями», «изменниками» и «антисоветчиками», ошельмованные советской пропагандой, подвергались более чем реальной опасности быть застреленными и отравленными подосланными агентами НКВД, МГБ и КГБ, как это было сделано с лидером украинских националистов Степаном Бандерой и одним из азербайджанских лидеров, легионером вермахта Абдуррахманом Фаталибейли-Дуденгинским, кстати, первым главным редактором азербайджанской редакции Радио Свобода. Однако несмотря на это Мамед Эмин Расулзаде, Мирзабала Мамедзаде, Меджид Мусазаде, Джейхун Гаджибейли, Чингиз Гейгель и многие, многие другие продолжали свою политическую, журналистскую и писательскую деятельность, издавали журналы на азербайджанском языке для консолидации соотечественников в эмиграции, с тщетной надеждой просветить оставшихся за «железным занавесом» и оболваненных соотечественников, смело доносили голос азербайджанской независимости до мировой общественности на многих европейских языках.
Струилось, шло, бежало, летело время. Уже давно позади были электрификация, "успешная" коллективизация, успешное подавление последнего в Азербайджане антисоветского восстания в Шеки, а в Туркестане, - Средней Азии, - массового, стотысячного движения басмачества, позади была оборона Москвы и Сталинградская битва, позади было красное советское знамя на рейхстагом, позади были сороковые-роковые годы. Разгромивший вместе с союзниками фашизм СССР казался несокрушимым, незыблемым, вечным.
Однако лидеры азербайджанской эмиграции во главе с М.Э.Расулзаде продолжали бороться за идею азербайджанской независимости, против большевистского строя, справедливо считая Азербайджанскую ССР марионеточным образованием, камуфляжем для более удобного угнетения нации.
Они боролись за азербайджанскую независимость до конца, по-самурайски, до могилы, на смертном одре завещая борьбу редеющим на глазах сподвижникам и потомкам. Эта борьба не оказалась бессмысленной и бесполезной. А идея пережила их и нашла воплощение в немногочисленных азербайджанских диссидентах, которые опасливо хранили память о национальной республике, о цветах и символах национального флага, отличного от навязанного нам и ныне забытого азербайджанского советского, о гимне демократической республики, автором которого был все тот же Узеир Гаджибеков.
Через два года после смерти Сталина, в 1955 году умер Расулзаде, еще через десяток лет в СССР наступила «хрущевская оттепель», было объявлено, что «Нынешнее поколение будет жить при коммунизме», еще через десяток начался долгий застой, а сподвижники Расулзаде продолжали бороться, веря и надеясь, а может, уже и не надеясь на победу.
Почему они были столь упорны и несгибаемы? Как смогли? Может, им просто не оставалось другого выхода? Однако в жизни почти всегда существует возможность ухода из бурной и опасной политической и общественной деятельности в мирную обывательскую жизнь с ее малыми и тихими радостями и утехами, а в эмиграции тем более. Но они не ушли, не свернули со своего пути, не примирились с тем, что казалось подавляющему большинству очевидным.
Как же надо было верить в идею независимости, в свою правоту, чтобы превозмогать голод, холод, эмигрантскую нужду, бедность и нищету, наступающую старость, болезни, страх, опасности и смерти, чтобы стоять в неравной борьбе насмерть так, как они?!
Борьба всегда трудна, политическая борьба против репрессивных тоталитарных режимов в особенности. Но самое трудное – борьба безнадежная, когда знаешь, что нет шансов на победу, когда кажущиеся успехи врага и быстротекущее время размывает волю и надежды. Сегодня, когда «Арабская весна» и ветры с Магриба предвещают пусть и небыстрые и неблизкие, но неизбежные перемены и в странах исламского региона и постсоветского пространства, не так уж трудно, по крайней мере, намного легче, чем той эмиграции, быть демократом, бороться и верить в победу идей демократии в Азербайджане. Да простят меня за эти слова родные и близкие тех, кто встречает сегодня этот праздник в тюрьмах за участие в митингах и акциях протеста, включая тех, кто сегодня на свободе, но потерял здоровье, и не только здоровье в заключении и в этой борьбе. Среди тех, кто потерял жизнь, хочу отдельно помянуть главного редактора журнала «Монитор» Эльмара Гусейнова...
Вера Расулзаде и его сподвижников в национальную независимость, в построение демократического государства, его деятельность, борьба и сегодня воодушевляет сидящих в эти дни в тюрьме. Эта вера свою правоту и справедливость пробилась через долгие годы забвения эмиграции и ее дел, и нашла выражение в народном движении в конце 80-х годов, когда на площади имени Ленина, впоследствии переименованной в «Азадлыг» - «Свободу», впервые за последние полвека были подняты трехцветные азербайджанские флаги, символ независимости. Эта вера Расулзаде сегодня воодушевляет борцов за гражданские права и демократический лагерь...
Легко понять чувства тех, кто возлагает сегодня, в священный для сторонников независимости день цветы к памятнику Мамед Эмина Расулзаде, будучи репрессированными и обездоленными властью жуликов и казнокрадов, которые отрицают роль Расулзаде в становлении азербайджанской государственности.
На обложках некоторых номеров журнала «Азербайджан» на той выставке было знаменитое «Bir kərə yüksələn bayraq bir daha enməz!». Я могу только повторить эти слова Расулзаде, ставшие лозунгом десятков миллионов, склоняя голову перед памятью тех, кто боролся до конца с верой и надеждой на построение независимой и демократической республики. Настоящей, а не имитационной республики, способной обеспечить достойную жизнь азербайджанскому народу.
Статья отражает точку зрения автора